Larissa65 «Земля - это святое» - Книга выходит сразу после пятилетия присоединения Крыма и накануне пятилетия начала войны в Донбассе. Какие промежуточные итоги для тебя наиболее заметны? - Они все находятся в сфере пафосного декларирования. Во-первых, это настоящая героическая история. Если оглядываться - есть Ермак, есть Ковпак, есть истории, которые вошли в песни, национальное самосознание. И сейчас мы явили нечто подобное. Для меня Донбасс стал наибольшей реабилитацией событий 91-го года. Мы себя реанимировали как народ, как возможность явиться самозванно и для мужества, и для воинственности, и для поэтичности - сколько песен написано за пять лет! Мы-то думали, что эти вещи давно перестали работать, а это не так. Скажут - слишком дорогая цена, дети погибли, 8000 мирных жителей, а ты про какие-то песни, про героику. Но это реально важно, за счет этого мы и существуем. И я в этой книжке себе вопрос задаю: останется ли это, как остался Ермак, Стенька Разин? Историю Древней Греции помним, а свое вчера забываем... - А что думаешь о будущем? О жителях Донбасса? - Я уверен, что они не вернутся на Украину. Это будет катастрофой. Мы живем в мире, в котором географических приобретений не было ни у кого, даже у самых великих держав, сколько бы и где они ни воевали. А у нас есть Крым и потенциально есть Донбасс. Есть земля, героика и возможность воздействовать на процессы на Украине, которая не может отказаться от этой территории, манипулировать ее властью, пока мы ее не сдвинем и не переформатируем. Как бы цинично это ни звучало по отношению к жителям Донбасса. - Тебе могут ответить, что в современном мире страны бьются за интеллект, высокие технологии, а не за географию. - Я с этим не согласен. Японцы вон бьются за островки нелепые, китайцы готовы выкупать за сумасшедшие деньги, в Нагорном Карабахе две нации бодаются, в Сербии есть ценности, которые для народа считаются абсолютными. Не надо кривляться, как украинцы, - ха-ха-ха, взгляните на этот огрызок - Новороссию. Люди за меньшее умирали, как там в песне - «У деревни Крюково погибает взвод». Земля - это святое, это место силы, полное крови и праха будущего и прошлого. Мне не нравится, что произошло в Донбассе после смерти Захарченко, что не отменяет борьбу Донбасса за свободу. - Выборы на Украине что-то могут поменять? - В зависимости от того, какие у нас есть договоренности с предполагаемыми победителями. Если у нас есть возможность ими манипулировать и даже шантажировать, возможны позитивные изменения. А если мы просто движимы силой инерции, как с Януковичем, будут те же самые грабли. Для этой территории характерно наплевательское отношение к прежним договоренностям. Нам нужна про-русская Украина. И она такой будет. Это долгий процесс, но неизбежный. Когда я воевал в Чечне, мне говорили, что мы 100 лет будем враждовать. Ну и где сегодня те предсказатели?

Лариса Немтинова01.04.2019

Larissa65 Мог, но не сделал Эдуард Лимонов о трагической смерти главы ДНР Ушёл от нас совсем молодой ещё военачальник с удивительными голубами зрачками, плавающими в иссиня-белых белках глаз. Глаза под цвет тельняшки в прорезь военной гимнастёрки. Симпатяга. Энергичный, воинственный красавец. Жалко парня. 42 года только-то. Взорвали к чёртовой матери, прикрепив взрывчатку над дверью кафе, где он привычно столовался. Поразили в голову. Я тут не буду высказывать свои догадки по поводу того, кто убил. Маловероятно, что смогут добраться по линии задержанных до того, кто, собственно, всё это задумал. Обычно в таких случаях, когда совершаются подобные громкие преступления, заказчик отделён от исполнителей несколькими посредниками. Возьмут одного, второго, даже третьего в цепи, а их там пять, скажем, или шесть. Так что не будем рассусоливать тут, кто убил. Ну, руководителям ДНР и руководителям России сам Бог велел обвинить Киев, скорее всего, так и есть. Присоединимся на сегодня к их мнению, Киев убил. Уже понятно, кто сменил Захарченко. Рано полысевший мужик по фамилии Трапезников, похожий с лица на старомодного монаха. Признаемся себе, положа руку на сердце, что если уж Захарченко с таким бравым лицом персонажа какой-нибудь «Оптимистической трагедии» подчинялся Москве, то и Трапезников с лицом монаха будет подчиняться Москве. Иначе бы и не назначили. Это очень хорошо, но и немного плохо. Сейчас объясню, что я имею в виду. В апреле 2014 года в русскоязычных областях бывшей Украинской ССР началось русское восстание. По моему личному мнению (имею я право иметь личное мнение? Имею.), Россия, ещё пыхтящая тогда от усилий, предпринимаемых ею в Крыму, была не очень рада этому дополнительному напрягу. Ну как, под Россией имеются в данном случае в виду российское руководство, решатели судеб страны. Рады не рады они были, но пришлось оказывать помощь восставшим в Донбассе, чтобы их не уничтожили. Российские руководители и не захотели, и не поняли, по-видимому, что следует сделать и другое: не объявили тогда, что административное деление внутри СССР вовсе не даёт Украине права на владение несколькими миллионами русскоязычных граждан в Донбассе, на всём Левобережье Днепра. Российские руководители не сообщили своим и чужим, urbi et orbi, городу и миру, что будут защищать своих единоверцев, братьев по языку. Неуклюже и неповоротливо отказались заявить себя стороной конфликта на левобережье Днепра. Результат, по моему мнению, ужасный, — тупик Минских соглашений, и постоянная игра в прятки, прячем нашу помощь, хотя, например, французы, немедленно отправляют в Африку свой Иностранный легион, даже если там сбили кепку с одного несчастного француза. А мы — нет, стесняемся помогать своим братьям. Хотя ей Богу мы правы. Украинская ССР не была Украиной в 1991 году, когда ушла из СССР, прихватив с собой русские, польские, венгерские и словацкие земли, как будто так и надо. Политическая пошлость ситуации заключается даже в такой простой частности — Львов, например, достался СССР (и Украине, когда она была отпущена из СССР) согласно пакту Молотова-Риббентропа. Мы плоховато поступаем. Когда мэр Харькова Кернес приехал в Москву в апреле 2014-го, предлагая взять полуторамиллионный русский город на границе с Россией в Россию (приезжал, приезжал, это широко известно!), наши умники с лёгкой гримасой неудовольствия отказались, признав Харьков украинской территорией. Решив, мол, зачем нам (им) ещё одна головная боль. Покойный Захарченко, помнится, был вначале строптивым представителем русского восстания, в гневе собирался подать в отставку, если… Однако, пораздумав, в отставку не подал и стал служить иконой и красивой телевизионной картинкой морячка с синющими глазами, мужика, плоть от плоти и кровь от крови Донбасса. Решительность на лице, иногда в высказываниях, это да, было… Хороший, видимо, человек был, только ни на одно самостоятельное действие не решился, никогда не дерзнул, насколько я знаю, попытаться помочь оккупированному Харькову, отсидел свою должность благоразумно и послушно. Пока вот не убили. Но убили, как фигуру символическую… Вот мои претензии. В Крыму, в Белгороде, в Москве и в Петербурге скопились десятки тысяч харьковчан, желавших и пылко желающих освободить родной город. Если бы кто-то начал, кто-то, у кого уже есть силы, выступил, они бы набежали добровольцами. У Захарченко были вооружённые силы, ему бы послать хоть разведгруппы в Харьков для организации «беспорядков», он этого никогда не сделал, также как никогда не смог отогнать украинскую армию от пригородов города Донецка, чтобы хотя бы пригороды не обстреливали, да бабок и деток не убивали. Послушный Москве, ну да, хорошо, но Москву не всегда следует слушать, в некоторых исключительных случаях следует не слушать Москвы. А там как раз исключительный случай в Харькове, уже четыре года живут при оккупационном режиме. Мир его телу и душе. «Мог, но не сделал», такую ему предлагаю несколько язвительную эпитафию. Элогий ему уже есть немало, я читал. СМИ пишут, что 120 тысяч человек вышли проститься с ним. Это хорошо. Но что ж ты, голубые глаза, ничего не сделал-то, а? Ведь мог.

Лариса Немтинова03.09.2018

tarakanixa Светлая память Воину и Человеку с большой буквы!

Nataliya Tarakanova02.09.2018

Larissa65 АЛЕКСАНДР КОЦ «А помните, как мы ходили на ОГА с одними травматическими пистолетами?» - ностальгически улыбался на одном из закрытых торжеств Александр Захарченко, вспоминая первые дни донбасского восстания. Тогда еще не было ни добровольцев, ни ополченцев, ни понимания грядущей войны. Было желание во что бы то ни стало не допустить того, чтобы власть в родном городе взяли националисты. Александр Захарченко варился в этом с первых дней, создавая из полуспортивной-полуполитической структуры «Оплот» военизированное формирование, которое позже давало отпор наступающим украинским войскам на самых жарких направлениях. Даже встав во главе республики, он не смирился с кабинетным статусом. С автоматом наперевес встречал его и под Иловайском, и в донецком аэропорту, и в Углегорске, и в Дебальцево, где он получил тяжелейшее ранение. Однако, чуть встав на ноги, он первым делом ехал на передовую. Что я буду за руководитель, если оторвусь от земли, от своих ребят? – объяснял он мне свои опасные вылазки, часто заканчивавшиеся серьезными обстрелами. – Я должен понимать, что происходит в окопах не по докладам. Должен понимать, чего не хватает нашим солдатам, чем им можно помочь. За трогательную заботу о своих бойцах, Захарченко в республике называли Батей. Он не был шаблонным руководителем, отсутствие управленческого опыта скорее шло ему в плюс. В мирное время его решения и указы вызывали бы оторопь. Взять, к примеру, «марш позора» на 9 мая 2014 года, когда по центральной площади Донецка прогнали несколько десятков пленных украинских солдат, за которыми ехали поливальные машины. Как в июле 44-го – за фашистами. Но в условиях войны и круглосуточных обстрелов это с одной стороны поднимало боевой дух ополчения, с другой показывало мирному населению, что у него есть настоящие защитники. Которые могут воевать и побеждать. После взятия Донецкого аэропорта он построил всех пленных киборгов и лично устроил для них «экскурсию» по районам, которые украинские вояки обстреливали особенно жестоко. Для многих из них это было откровением. Вместе с пленными по разрушенным кварталам ходили и матери тех, кто эти кварталы обстреливал. Они приезжали к Захарченко лично с одной просьбой – отпустить их сыновей домой. И Захарченко, взяв с них слова больше не приходить в Донбасс с оружием, отпускал… Обидная смерть. Подлая. Как любой боевой руководитель он прекрасно осознавал, что находится в зоне риска. И не боялся погибнуть. Но не так. Противник, который ничего не смог противопоставить на поле боя, выбрал другую тактику. В очередной раз Киев продемонстрировал акт государственного терроризма, устроив диверсию средь бела дня в центре мирного города. Украина снова показывает свою абсолютную недоговороспособность, ставя под сомнение курс Минских соглашений. Захарченко они, к слову, никогда не нравились, но он воспринимал их как неизбежную данность, с которой надо смириться. По крайней мере, на время. На похоронах Моторолы Александр Захарченко пообещал, что когда ополченцы освободят Славянск, на высоте Карачун будет установлен памятник легендарному командиру «Спарты». После гибели Захарченко ничего не поменялось. Над могилой Арсена Павлова ту же клятву дали все его бойцы. Только теперь рядом с монументом Моторолы должен наверняка появится и памятник Бате.

Лариса Немтинова02.09.2018

Elena0515 *BRAVO*

Елена26.01.2018

shrim Да, это правда, горькая правда! Люди думают, что они будут жить вечно, потакая своим низменным желаниям, будут, но не на земле....., а где? А там, куда всю жизнь выбирают дорогу.....

Salli Monsoon26.01.2018

kokosyanka Как пронзительно

Елена Л26.01.2018

Larissa65 Бывший начальник охраны первого президента России Бориса Ельцина Александр Коржаков написал полную резких откровений книгу «Бесы 2.0. А цари-то ненастоящие». Автор не щадит в ней многих из тех, кто вершил (или пытался вершить) судьбы страны ... Приводим главу из этой книги, где Коржаков признается, что участвовал сразу в 3 заговорах против власти. В предисловии к своей предыдущей книге «Борис Ельцин: от рассвета до заката» я писал: не обо всем, что знаю, буду тут рассказывать. Я имел ввиду и то, о чем вы прочитаете в этой главе. Думаю, время пришло. Чем старше становится человек, тем меньше он признает недосказанности. Да и подписок о неразглашении я не давал. В истории современной России я участвовал в трех заговорах против существующей власти. Опыт поучительный и памятный. «ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ЧУБАЙС» 1996 год. Смутное время. Ельцин, наобещав с три короба и обманув народ на выборах, снова взгромоздился на трон. За полгода до того, в январе, ЕБН с треском, ко всеобщей радости, снял вице-премьера Чубайса – после того, как партия «Наш дом – Россия» на выборах в Госдуму 2-го созыва набрала ничтожно мало голосов. Президент прокомментировал: тот факт, что проправительственная партия набрала 10 процентов голосов, - «это Чубайс! Если б не Чубайс, было бы 20 процентов!» В программе «Куклы» на НТВ Виктор Шендерович переиначил эти слова в крылатое (и справедливое) «во всем виноват Чубайс!». Но, спустя месяц после выборов главы государства, в июле 1996-го, Чубайс был назначен руководителем Администрации президента. Ельцин к тому времени уже почти стал, как выражается нынешняя молодежь, овощем – работать полноценно не мог, обижался на всех, как маленький ребенок. Вспоминаю фильм «Обыкновенное чудо» с Евгением Леоновым в роли царя в медной короне: «Палача отняли, жандармов отняли – свиньи вы, а не верноподданные!» Вот так и Ельцин на закате своего президентства брюзжал. И оживал только, когда глава Администрации документы ему приносил на подпись – рисуя автографы, ЕБН ощущал себя начальником страны. Что там конкретно в документах – не царское дело разбираться, руководитель канцелярии лучше знает. Вся содержательная жизнь Кремля проходит «под ковром» и в кулуарах. Про нее обыватели ничего не знают. И это наше «средневековье» в случае с Ельциным осложнялось тем, что в конце его жизни об адекватности речи уже не шло. ЕБН был абсолютно внушаемым, как ребенок – любую глупость скажи, и он повторит. Отсюда все эти 38 снайперов, «не так сели» и прочая ахинея, над которой вся страна потешалась. Большинство из тех, кто в 1996 году голосовал за Ельцина, нового возвышения Чубайса президенту простить так и не смогли. Но одни сидели по кухням и тренировались в злословии, а другие упражнялись в конспиративной работе… НА «КОНСПИРАТИВНОЙ КВАРТИРЕ» В первый заговор по свержению Ельцина с его подельниками меня втянули в 1996 году, спустя несколько месяцев после президентских выборов. У руля стоял один очень известный деятель, не сходивший с экранов и при Путине. В состав заговорщиков входили офицеры-«афганцы» и «чеченцы», опытные боевые командиры. Даже Герои Советского Союза. Как и в 1825 году, когда в антимонархическом заговоре участвовали не паркетные клоуны, а гвардейская элита. С той только разницей, что те офицеры и генералы победили Наполеона, а наши современники нахлебались унижений в Афганистане и на Северном Кавказе. Когда они меня увидели на одном из собраний на «конспиративной квартире», были в шоке: как, дескать, он здесь оказался – это же один из самых близких к Ельцину людей, он нас всех завтра сдаст. Но мы выслушали друг друга, быстро пришли к общему знаменателю и испытали взаимное доверие. Идеология заговора была простой: с этой преступной властью пора кончать, пока она окончательно не разрушила страну. Крови никто не жаждал при этом. Тот, кто по-настоящему воевал, как правило, не бывает кровожадным. Целью было вышвырнуть шайку из Кремля, пусть даже с гарантиями личной безопасности. Офицерскому слову этих людей, думаю, даже чубайсовско-юмашевская шушера поверила бы, скажи они им: собирайте манатки и валите отсюда, преследовать не станем, только на глаза никогда не попадайтесь. Но, увы, по объективным причинам тогда не сложилось довести задуманное до конца. Умер лидер и мозговой центр заговора. А подхватить падающее знамя никто не смог или не захотел. Да и конкретного плана как такового еще не было – к его разработке только приступали. Одновременно, в 1997 году, развернулась активная деятельность созданного по инициативе депутата Госдумы Льва Рохлина Движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки». В феврале того года я стал депутатом Госдумы от Тулы. Многие председатели думских комитетов звали меня к себе, но это как обычно бывает: поймают случайно в буфете или в лифте и начинают шарманку крутить: «А вот неплохо бы, Александр Васильевич, нам вместе поработать как-нибудь над чем-нибудь, законы попринимать…» Один Рохлин поздно вечером пришел целенаправленно ко мне в кабинет, закрыл плотно дверь, взял стул, подставил к моему столу, сел, сдвинул все бумаги в сторону и с прямотой комбрига заявил: «Васильич, ты должен у меня в комитете по обороне работать. Пойдем. Не пожалеешь». Вообще-то, моим профильным комитетом, если сопоставлять с предыдущей деятельностью, был комитет по безопасности и противодействию коррупции. Но в том созыве в нем председательствовал такой персонаж, что вместе с ним с коррупцией воевать – то же самое, что в компании с алкашом с пьянством бороться. Поэтому я тот вариант даже не рассматривал. И во всех четырех созывах работал в комитете по обороне, о чем ни разу не пожалел. В том числе и потому, что руководил им в начале моей депутатской карьеры Лев Яковлевич Рохлин. «ПОРА РЕШАТЬ С ЭТОЙ БАНДОЙ» Не очень много было в моей судьбе таких людей, с которыми я говорил на одном языке. Рохлин – такой случай. Мы с ним близко сошлись. Он бывал у меня дома, я – у него. Приезжал к нему и на дачу – ту самую, где Лев Яковлевич потом смерть принял. По рюмке-другой выпивали, о жизни беседовали, об армии, о власти, которая не правит, а царствует с учетом необходимости наполнения своего бездонного кармана. Отношение Рохлина к установленному «семьей» режиму хорошо известно. Был бы жив, спустя 20 лет точно прослыл бы отъявленным оппозиционером, а тогда этого слова в ходу не было. Рохлин считал, что «пора решать что-то с этой бандой». По сути, Движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» стало штабом нового заговора по свержению существующего строя. Хотя, если быть точным – не строя, а тех, кто его в России на тот момент олицетворял. Любое государственное устройство, кроме совсем уж людоедских режимов, на мой взгляд, может нести благо обществу, достаток гражданам, если во главе его стоят совестливые люди. И любой государственный строй, даже формально прогрессивный, заведет страну в безвыходный тупик, если у руля – воры. В развитых странах есть система сдержек и противовесов. Там самодур-одиночка на вершине пирамиды ничего бесповоротно испоганить не сможет – найдется управа. Россия же всегда только подтверждала правило «каков поп, таков и приход». У нас – то трон, то Политбюро, то снова трон. Шариков мечтал все отнять и поделить, а на вершине пирамиды власти у нас чаще оказываются те, кто только отнимает, но делиться ни с кем не собирается. Выход напрашивался один: сами они никуда не уйдут, поэтому надо указать, где дверь, пока не поздно, пока еще совсем все не разграблено. Все это в наших разговорах с Рохлиным звучало. Быстро нашлись единомышленники, подтянулись неравнодушные. И снова это были, в основном, люди отслужившие, связанные с армией, спецслужбами и правоохранительными органами. В КПСС побывали все, поэтому, ясное дело, сразу в заговорщицком собрании возникла тема «персонального дела» тов. Ельцина. Ведь роль личности в истории России всегда была главенствующей, даже если личность эта только и делала, что кирпича просила. Решение самых острых проблем страны, которая катилась в пропасть из-за коррупции, «декабристы» конца 90-х видели, в первую очередь, в нейтрализации Ельцина – его отстранении от властных полномочий. И эта нейтрализация предусматривалась уже физической, ибо к тому времени стало понятно: по-другому обитатели Кремля из него не собирались выходить, только вперед ногами. «ТЫ ПОЧЕМУ ЕГО НЕ УБИЛ?» Мне все мои послеельцинские годы пришлось выслушивать от множества людей один и тот же вопрос в разных вариациях: «Ты почему его не убил?» Отвечал обычно в том плане, что вы же его сами выбрали. Тут же сопротивление: «Я не выбирал!» А кто же ему 75 процентов накидал тогда? Ну, а я охранял этот ваш выбор, как мог, и ни один волос с него не упал по моей вине – только по его собственной, мягко говоря, неосторожности. Да и кто о семье моей позаботился бы в таком случае? Убить-то – делом нехитрым было. Ближе меня у Ельцина в тот период никого не было. Кстати, я – единственный в мире начальник охраны главы государства, которому этот глава сотни раз спину в бане тер, как лучшему и близкому другу. По неписаным правилам, конечно, в бане генералов не бывает – там все равны и одинаковы. Но все же первое лицо в государстве, наверное, равнее – какая-то дистанция всегда существует. Но Ельцин ее однажды сократил до мочалки. Научил меня банным премудростям в свое время президент Финляндии Мауно Койвисто, когда я помогал организовывать его охрану. Он ко мне очень хорошо относился. А как попали с ним в баню, взялся за мое обучение, хотя я и не новичок был. Но финны – это же академики в банном деле, и он поделился множеством премудростей, о которых я не предполагал даже. Какие должны быть шапки и рукавицы, как «по-фински» запаривать веники и охаживать ими сопарильщика – все эти тонкости он мне раскрыл. Ельцин потом оценил: тоже был парильщик со стажем, но и он удивился некоторым вещам. Однажды после игры в теннис отправились мы с ним вдвоем в сауну. Попарились, прошли в душевую мыться. - Александр, потрите мне спину… Спасибо. А теперь я вам. Нет-нет, никаких отказов не принимаю! Давайте вашу спину… И это стало обязательным ритуалом, даже когда мы с ним в ссоре были. Парились минимум дважды в неделю, даже если тренировок не было никаких – приятнее же рюмку после парной выпить, чем без нее. «Дядька при президенте», - сказал кто-то однажды про меня. Дядька – это, прежде всего, был воспитатель при балбесе-подростке. А мы были на равных, хотя его жизнь во многом зависела от меня. Так вот, рохлинские заговорщики, учитывая мою недавнюю кремлевскую службу, решили поручить мне то, ради чего, собственно, они весь огород и городили. У меня удостоверение на руках оставалось, да меня и без него еще много лет после отставки повсюду пускали. У руля органов государственной охраны (ФСО) тогда стоял Ю. Крапивин, очень подверженный влиянию М. Барсукова – хоть пенсионера уже, но еще влиятельного. Несмотря на это, закрытых дверей ни в Кремле, ни в других органах власти для меня не было. Все обо мне помнили, и очень многие уважали – везде находились коллеги, бывшие сослуживцы, ученики. Куда-то зайти – не проблема. У меня кобуры разные для пистолетов были, в том числе и ножные. Не раз и не два уже после отставки проходил рамку металлоискателя в Кремле. Она реагировала на металл, я хлопал себя по лбу: забыл! Возвращался, клал на стол «ствол» из подмышечной кобуры, а на ноге пистолет оставался на всякий случай. Второй раз я шел, уже минуя рамку: оружие-то сдано. Не будет же лейтенант обыскивать генерала, который у истоков его службы стоял. И первый вариант, который для меня «подпольщики» разработали, был по этой схеме: иду в Кремль, захожу в кабинет Ельцина и решаю с ним вопрос при помощи пистолета из ножной кобуры. Но это была дорога в один конец. Все это понимали – и я, и Рохлин. Он жертвовать мной не хотел и предложил второй вариант. Льва Яковлевича армия боготворила. Он к людям относился не только как к личному составу – это в армии очень ценят всегда. Разработают штабные ему в Чечне план детальный операции по взятию, например, населенного пункта, а он по-своему все переиначит. Самовольничал, но все задачи выполнял, сохраняя людей при этом. Потерь было – с гулькин нос. Это бесило военачальников, Генштаб. Но победителей не судят, и генерал-лейтенант Рохлин дослужился до звания Героя России. Однако Звезду отказался от Ельцина принимать: против своего народа не воюю, мол, какое тут геройство. Этого ему Кремль никогда не простил.

Лариса Немтинова02.10.2017

1111111a Скорбим.Это ужас.

Alla Astapenko03.04.2017

liydmila Изуверы..Есть пострадавший ребёнок!Господи,помоги пережить близким трагедию ,дай им силы,а раненым скорей поправиться! А погибших пусть Господь примет в своё царствие небесное!

Людмила Бондаренко-Кралева03.04.2017